читать дальшеВ хорошо освещенном коридоре, выложенном серым камнем, разговаривали двое мужчин. Один – высокий, мускулистый в форме сухопутных войск и с генеральскими звездами на плечах, второй – невысокий, седой постоянно кутался в черный кожаный плащ. Сейчас они стояли возле искусно вписанной в, кажущуюся монолитной, стену двери и негромко говорили, периодически поглядывая на маленькое окошечко, за которым можно было увидеть молодого, стройного, жилистого парня, занятого физическими упражнениями.
«Как он?» – спросил седой. «Четвертые сутки без еды и воды, спит по два часа, остальное время – занимается» - ответил генерал. «Убрать бы его. Да нельзя – представлен к правительственной награде. Шум начнется» - злобно проговорил седой. «Да. Особенно после его возмутительного проникновения в особняк семьи Осса.».
Мужчины помолчали и, как по команде, достали сигареты и закурили. Вдруг генерал повернулся к седому. «Полагаю, ваш допуск достаточен для знакомства с данными по готовящейся операции «Полярная звезда»?» Седой кивнул, пытаясь понять, куда клонит его собеседник. Затем спросил «А почему…?», и вдруг продолжил ошарашено «Точно. Так и сделаем. Тем более, с его данными».
«Сто сорок. Сто сорок, черт побери. Дезертиры, суицидники, самострельщики, психи – одно слово – сброд» - так думал новоиспеченный лейтенант Рэйн, глядя на построенную перед ним толпу, словно в издевку названную «личным составом». Все было крайне непонятно – из камеры смертников Марио вытащили через неделю, дали звезды лейтенанта, приказали подготовить одну роту, по программе штурмового подразделения, но дали, мягко говоря, неподходящий контингент. Впрочем, приказ был приказом, а потому пришлось тщательно ознакомиться с личным делом каждого солдата, благо на память мужчина никогда не жаловался.
«Значит так, ублюдки» - заговорил Марио. «Я – лейтенант Марио Рэйн, и я буду вашим командиром до тех пор, пока не кончится эта гребаная война, или пока вы все не сдохнете, что, я надеюсь, случится позже. Так вот, каждую секунду, находясь в этом подразделении, я хочу, чтобы вы помнили – жизнь дерьмо. Но еще большее дерьмо – это то, во что вы превратили собственные жизни. Я не собираюсь давать вам шанс обелить свои поганые душонки, но помогу сделать так, чтобы ваша боль стала вашим же оружием. Это понятно?» Сто сорок глоток нестройно грянули «Так точно, сэр».
«Ни хрена вам не понятно» ответил Рэйн, сплюнув на асфальт. И тут он обратил внимание на солдата, с откровенной усмешкой во взгляде. Марио стало интересно. «Фамилия, боец?» обратился он к нему, впрочем, прекрасно зная, как того зовут. «Рядовой Брайан Мэтьюс, сэр» по уставному ответил солдат. Лейтенант криво улыбнулся и скомандовал «Рядовой Мэтьюс, ко мне». «Есть!» был ответ, и боец зашагал к офицеру, уже намереваясь сделать все по уставу, но Марио его оборвал. «Стой».
Мужчина скинул с себя китель, затем посмотрел на Брайана и скомандовал «Бей». Тот в недоумении уставился «Сэр? Драка с офицером…». Рэйн повторил «Бей. Иначе…» мужчина достал из-за пояса пистолет «я отстрелю тебе то, чем ты сделал своей суке двух молокососов». Мэтьюс взорвался и кинулся на Марио, нанося серию быстрых ударов ногами и руками, но лейтенант стоял, не двигаясь. Более того, было видно, что удары рядового, как будто, не имеют силы – на теле Марио не заметно было ни малейших следов. Так продолжалось секунд десять, затем Рэйн поймал солдата на прием, и основанием левой ладони нанес мощный удар в челюсть, отправляя Брайана в свободный полет на несколько метров. Распластавшись на асфальте, тот сплюнул кровь, и очумело затряс головой, пытаясь прийти в себя.
Марио посмотрел на стоявших бойцов. «Он не смог меня ударить. Не потому что я не чувствую физической боли, а потому что – его боль – это, пока что, его слабость. Она подчинила его, а, если он захочет, сможет стать его оружием. Каждый из вас сможет защититься от чего угодно, если только вы, твари, заставите себя понять, как это делается». Мужчина повернулся и подошел к все еще лежавшему на асфальте бойцу и сказал негромко пару слов.
Ситуация повторилась. Мэтьюс бил, но не мог заставить Рэйна даже шевельнуться, а потом пропускал мощный удар. А потом так было еще раз, и еще. Постепенно, лицо Брайана стало напоминать хэлловинскую маску, но никак не человеческое лицо.
Вечерело. Рядовой Мэтьюс вновь упал на асфальт. Марио опустился рядом на корточки и почти ласково осведомился «Слушай, а у меня идея. Давай я накормлю роту тухлятиной, свожу в туалет, а потом заставлю тебя руками все отдраить? А пока ты будешь работать, сфотографирую и отправлю твоей суке? Представляешь, рядовой Мэтьюс и…». Через мгновенье произошло то, чего никто не ждал. Лежавший казалось в бессознанке, Брайан смог собраться и ударил – быстро и мощно, вкладывая всю ненависть. Раздался негромкий звук, будто треснуло стекло и лейтенанта Рэйна отбросило на несколько шагов назад, а на груди, куда пришелся удар, расплылось внушительное красное пятно.
Марио поднялся, улыбнулся и ткнул в двух, стоявших ближе всего, бойцов. «Поднимите его». Те исполнили команду и замерли, поддерживая избитого Мэтьюса. Рэйн подошел ближе и стараясь говорить так, чтобы боец его услышал, произнес «Сержант Мэтьюс. Сейчас вы отправитесь в санчасть. По выписке, получите лычки и займете должность командира взвода. Вы меня слышите?». «Так точно, сэр» разбитыми губами прошептал боец.
«Хорошо» ответил Марио. Затем офицер достал из кармана пару купюр и протянул их одному из «конвоиров» Брайана. «Сейчас отнесете его в санчасть. На обратном пути, зайдете к торговцу, купите сладкого и фруктов. Если откажутся продать – мой приказ. Купленное, занесете Брайану в санчасть. Идите»
Отпустив солдат, мужчина посмотрел на остальной личный состав. «Значит так. Сейчас 20-00. У вас час личного времени, затем отбой. Подъем завтра в 7 утра». Спустя минуту он добавил негромко «Кругом. Слева по одному в казарму бегом, марш».
Дождавшись, пока последний солдат скроется в массивном здании казармы, Марио сел на бордюр, достал пачку дешевых сигарет, закурил, пытаясь унять дрожь в руках. «Не поймут. Зато, глядишь, вернутся». Так прошел первый день. (с)